А нетленка все продолжается. Очень глючный кусок, если честно.
Круг
читать дальшеОни поднимаются сюда все, я плохо вижу их, но чувствую, и за фоном боли и серого шума различаю голоса.
Финдекано.
Тьелперинкваро.
Близнецы, оба вместе, как один голос, как один огонь.
Еще один … я прислушиваюсь, кто и как к нему обращается. Неужели Макалаурэ? Как я проглядел его за обликом человека-«Манандиля», и за пятнистой курткой местной формы. Мог бы узнать теплый золотой огонь, ставшим со временем злым из радостного. Мог бы. Не узнал.
Шесть эльдар – Майтимо так и сидит рядом со мной. И каждый – как один из шести металлов Ангайнор. Каждый ли?
Золото. Металл-король, живое пламя, текучая красота, застывающая во времени. Металл удачи, но и страшной смерти – у всего в мире две стороны. Это близнецы.
Серебро. Металл защиты от темных чар – тут я улыбаюсь сквозь боль, я умел подчинять себе серебро, хоть и с трудом, ненадолго. Несущий в себе лунный свет, теряющий сияние в руках того, кто несет зло. Это тоже правда, серебро постепенно тускнело и уходило из моих рук в Ангамандо, как ни возились с ним. Это Майтимо.
Медь. Металл-примирение и защита, запечатлевший в себе закатное солнце, дарующий красоту и изгоняющий боль. Это Макалаурэ.
Железо. Металл-воин, отважный, гордый и непокорный, проходящий неизбежные испытания, чтобы закалиться. Лучшая оправа для света. Это Финдекано.
Олово. Металл-справедливость, знающий будущее, ненавидящий ложь и умеющий кричать – так проверяют его чистоту, вызывая сгибанием пластины особый звук, крик. Это Тьелперинкваро.
Свинец. Металл-яд, металл-лекарство, тяжелый, злой и упрямый, металл несгибаемых мстителей, которые мстят даже после смерти. Вот его не чувствую – не эльфийский металл.
И все понимаю, когда по лестнице поднимается подполковник Палантит.
Вот он. Шестой.
Он ехал сюда за мной. Он шел по следу тех смертей, которые я оставлял, как зверь оставляет следы – мое внушение тяжело выдерживается несовершенным человеческим телом, и там, где я получал необходимое, кто-то порой умирал.
Хороший умный преследователь и мститель. Он заодно с эльдар. Ангайнор собран.
Ну что ж. Поменяемся местами.
Кто-то из эльдар – Макалаурэ? Тьелперинкварэ? – чарует стальные оковы именем Варды Элентари. Надеюсь, прекраснейшая из сестер, звездноволосая королева, ты слышишь это, и тебе хоть чуть-чуть кажется, что что-то не так? Или покажется, когда ты вспомнишь этот миг. Оковы защелкиваются на моих руках, рука Палантита лежит на плече – я не убегу, подполковник, я сижу с трудом и только потому, что не лежать же перед вами совсем беспомощным.
Майтимо снимает свои чары, и головная боль медленно растворяется в том блаженном покое, который приходит за болью. И говорит на ухо, что больно больше не будет.
Так и не научился любить чужую боль, эльда. Даже боль врага.
Тяжело же тебе пришлось.
Они тем временем решают, что со мной делать. Вернуть в Мандос, вернуть за Грань, отправить в Валинор на суд? Встают в круг, слушаясь Финдекано – почему-то сейчас его, ну что ж, он тоже был королем. Серебряные и золотые сполохи силы медленно свиваются воедино. В круг. В венок. В венец.
Я смеюсь. И говорю сам. О смертельном луче. И том, что они погубят Арду, уничтожив или вышвырнув прочь меня. Я только с Майтимо говорил об этом, и то немного. Когда вечерами оставлял его в комнате после того, как брал фэа, и просто разговаривал. Потом отпускал.
Они понимают сразу две вещи.
Близнецы – что им толком ничего не объяснили, просто отдали приказ. Трудно приказывать горящему огню. Особенно двойному.
Они сейчас еще красивее. У обоих горят глаза, пусть и гневом. Правда, измотанность и подчинение давали им свою красоту, особую, красоту хрупкости и увядания, осени.
А Финдекано понимает, как я … ну хорошо, скажем грубо. Как я питался все это время. Даже сейчас он воин – бьет с разворота так, что меня относит к стене.
Мне нечем ответить. Я просто улыбаюсь. Чувствую взгляд Майтимо – мог бы ведь ударить меня тоже, но ему это не понравилось. Может, даже и хотелось защитить, так бывает с эльдар. И говорю, что бить скованных – очень в духе нолдор.
Финдекано извиняется. Не особенно виновато. Жаль, много и. Не убедить рассовать и дать мне поединок. Были бы варианты.
А дальше даже грустно – потому что прибегает Мэл, и видит, что происходит, а вероятно, уже знает. И кидается на Палантита. Хрупкий безоружный болезненный мальчик. Это называется преданность. Его легко отбрасывают на пол.
Может, и стреляют – плохо видно за кругом.
Ничего. Не убьют.
Не первые побои в твоей жизни, мальчик, не первый проигрыш.
Сталь закаляется не сразу. Но потом приходит время стали. Самое кровавое время.
Потерпи закалку.
Круг второй тем временем – эльдар решили просить помощи и совета моих младших братьев и сестер. Я смеюсь открыто – единственный Айну, которому не плевать на этот мир, сейчас с вами, эльдар. Я и так услышу, без круга.
Ответ едва слышен. Что-то вроде «ждите». Финдекано едва держится на ногах – отдал кругу много себя, много сил.
Меня уводят в камеру. Их всех – тоже. Но их отдельно от меня.
По дороге Палантит выражает мне уважение. Ему понравилось, как я держался. И то, что я смог внести раздор и непокой во вражеский круг.
Просто мне бывало и хуже, адан. Но давно.
Круг
читать дальшеОни поднимаются сюда все, я плохо вижу их, но чувствую, и за фоном боли и серого шума различаю голоса.
Финдекано.
Тьелперинкваро.
Близнецы, оба вместе, как один голос, как один огонь.
Еще один … я прислушиваюсь, кто и как к нему обращается. Неужели Макалаурэ? Как я проглядел его за обликом человека-«Манандиля», и за пятнистой курткой местной формы. Мог бы узнать теплый золотой огонь, ставшим со временем злым из радостного. Мог бы. Не узнал.
Шесть эльдар – Майтимо так и сидит рядом со мной. И каждый – как один из шести металлов Ангайнор. Каждый ли?
Золото. Металл-король, живое пламя, текучая красота, застывающая во времени. Металл удачи, но и страшной смерти – у всего в мире две стороны. Это близнецы.
Серебро. Металл защиты от темных чар – тут я улыбаюсь сквозь боль, я умел подчинять себе серебро, хоть и с трудом, ненадолго. Несущий в себе лунный свет, теряющий сияние в руках того, кто несет зло. Это тоже правда, серебро постепенно тускнело и уходило из моих рук в Ангамандо, как ни возились с ним. Это Майтимо.
Медь. Металл-примирение и защита, запечатлевший в себе закатное солнце, дарующий красоту и изгоняющий боль. Это Макалаурэ.
Железо. Металл-воин, отважный, гордый и непокорный, проходящий неизбежные испытания, чтобы закалиться. Лучшая оправа для света. Это Финдекано.
Олово. Металл-справедливость, знающий будущее, ненавидящий ложь и умеющий кричать – так проверяют его чистоту, вызывая сгибанием пластины особый звук, крик. Это Тьелперинкваро.
Свинец. Металл-яд, металл-лекарство, тяжелый, злой и упрямый, металл несгибаемых мстителей, которые мстят даже после смерти. Вот его не чувствую – не эльфийский металл.
И все понимаю, когда по лестнице поднимается подполковник Палантит.
Вот он. Шестой.
Он ехал сюда за мной. Он шел по следу тех смертей, которые я оставлял, как зверь оставляет следы – мое внушение тяжело выдерживается несовершенным человеческим телом, и там, где я получал необходимое, кто-то порой умирал.
Хороший умный преследователь и мститель. Он заодно с эльдар. Ангайнор собран.
Ну что ж. Поменяемся местами.
Кто-то из эльдар – Макалаурэ? Тьелперинкварэ? – чарует стальные оковы именем Варды Элентари. Надеюсь, прекраснейшая из сестер, звездноволосая королева, ты слышишь это, и тебе хоть чуть-чуть кажется, что что-то не так? Или покажется, когда ты вспомнишь этот миг. Оковы защелкиваются на моих руках, рука Палантита лежит на плече – я не убегу, подполковник, я сижу с трудом и только потому, что не лежать же перед вами совсем беспомощным.
Майтимо снимает свои чары, и головная боль медленно растворяется в том блаженном покое, который приходит за болью. И говорит на ухо, что больно больше не будет.
Так и не научился любить чужую боль, эльда. Даже боль врага.
Тяжело же тебе пришлось.
Они тем временем решают, что со мной делать. Вернуть в Мандос, вернуть за Грань, отправить в Валинор на суд? Встают в круг, слушаясь Финдекано – почему-то сейчас его, ну что ж, он тоже был королем. Серебряные и золотые сполохи силы медленно свиваются воедино. В круг. В венок. В венец.
Я смеюсь. И говорю сам. О смертельном луче. И том, что они погубят Арду, уничтожив или вышвырнув прочь меня. Я только с Майтимо говорил об этом, и то немного. Когда вечерами оставлял его в комнате после того, как брал фэа, и просто разговаривал. Потом отпускал.
Они понимают сразу две вещи.
Близнецы – что им толком ничего не объяснили, просто отдали приказ. Трудно приказывать горящему огню. Особенно двойному.
Они сейчас еще красивее. У обоих горят глаза, пусть и гневом. Правда, измотанность и подчинение давали им свою красоту, особую, красоту хрупкости и увядания, осени.
А Финдекано понимает, как я … ну хорошо, скажем грубо. Как я питался все это время. Даже сейчас он воин – бьет с разворота так, что меня относит к стене.
Мне нечем ответить. Я просто улыбаюсь. Чувствую взгляд Майтимо – мог бы ведь ударить меня тоже, но ему это не понравилось. Может, даже и хотелось защитить, так бывает с эльдар. И говорю, что бить скованных – очень в духе нолдор.
Финдекано извиняется. Не особенно виновато. Жаль, много и. Не убедить рассовать и дать мне поединок. Были бы варианты.
А дальше даже грустно – потому что прибегает Мэл, и видит, что происходит, а вероятно, уже знает. И кидается на Палантита. Хрупкий безоружный болезненный мальчик. Это называется преданность. Его легко отбрасывают на пол.
Может, и стреляют – плохо видно за кругом.
Ничего. Не убьют.
Не первые побои в твоей жизни, мальчик, не первый проигрыш.
Сталь закаляется не сразу. Но потом приходит время стали. Самое кровавое время.
Потерпи закалку.
Круг второй тем временем – эльдар решили просить помощи и совета моих младших братьев и сестер. Я смеюсь открыто – единственный Айну, которому не плевать на этот мир, сейчас с вами, эльдар. Я и так услышу, без круга.
Ответ едва слышен. Что-то вроде «ждите». Финдекано едва держится на ногах – отдал кругу много себя, много сил.
Меня уводят в камеру. Их всех – тоже. Но их отдельно от меня.
По дороге Палантит выражает мне уважение. Ему понравилось, как я держался. И то, что я смог внести раздор и непокой во вражеский круг.
Просто мне бывало и хуже, адан. Но давно.
@темы: ОБВМ и платьишко
-
-
31.05.2019 в 18:38-
-
31.05.2019 в 18:40-
-
31.05.2019 в 19:53И да, очень глючный фрагмент.
Про то, как ты питался... если честно, то я тоже в какой-то момент был недалек от того, чтобы ударить - из-за того, что ты про это Финдекано рассказал, чтобы ему боль причинить.
-
-
31.05.2019 в 20:44Когда у меня скованы руки, остаются слова.
Ты это тоже знаешь.
-
-
31.05.2019 в 20:59-
-
31.05.2019 в 21:29Занятно понимать, что твое упоминание о том, гм, как ты питался, оказалось способно поднять меня почти из бессознанки. На чистой ярости. Никто и никогда больше так не умел.
Airenyere Maitienaro Ruscafinne, если бы он убедил его расковать - я бы его все-таки вызвал. Хорошо, что не убедил.
-
-
01.06.2019 в 10:21-
-
01.06.2019 в 18:00-
-
01.06.2019 в 18:02-
-
01.06.2019 в 19:04-
-
01.06.2019 в 20:24Gallie, беспомощность и я не люблю безумно. Самое страшное, что для меня есть - бессилие. А вот в искусстве ударить словом я тебе уступаю с запасом.
-
-
01.06.2019 в 21:06firnwen, ты тоже это умеешь отлично)
-
-
01.06.2019 в 22:14Gallie, мне теперь тоже интересно - чем бы кончилось.