Как я уже сказал, игра была сильной и хорошей. Для меня она начиналась в полвосьмого утра и катилась без пауз вообще до момента, как я падал спать. МПВ не спит, оно бдит. Когда я пытаюсь ее вспомнить, то это как быстро сменяющаяся серия картин.
Бал (на нем мы работаем) - свадьба (на ней мы работаем) - совещание - разговор с вызванными мной туристами - оргия у Джеса (ура, я не работаю) - разборка с Эмилем Форвента - дальше не помню, наверно, заснул.
Утро (доброе утро, Мика звонит мне сказать, что Эмиль слил подробности вчерашней оргии в Таймс) - пришла бетанка, а я без штанов - короткий допрос Эмиля с помощью моего ремня (схватил что было, времени мало, у меня планерка) - собственно планерка - берем Влада Форборова, а я параллельно общаюсь с принцем и прочими нашими - допрос Влада - допрос Режвана-Витторио - допросы комаррских террористов (много, много эмоций) - а вот дальше все несется быстрее и быстрее. Нас слили с СБ, моя болезнь, Император забрал у нас Франческу Фортала, темп ускоряется, ускоряется, находим время писать в блог и пишем по очереди в Юлиановский - у нас похожий стиль. Погиб Джес... обнять и утешить Ивона... вотум недоверия Императору... теперь я знаю, кто развязал Солтисскую бойню... Серг император на два часа... покушение, Хью успевает найти противоядие за 6.5 минут... недоверие Сергу, Форкосиган регент... кульминация, бой на Графской, 4... камера СБ... и вдруг все. Все, игра окончена. Можно снять берет, распустить уставшие от тугого хвоста волосы, остаться в рубашке. Обниматься. Пить. Немного плакать - выходит напряжение. Снова обниматься. И снова.
Очень много что вспомнить. Очень ярко и сильно. Очень классные игроки.
Но два момента - самых крутых. И о них я хочу отдельно.
1. Между ненавистью и любовью
... Она - одна из группы, которую мы взяли полностью. Комаррианцы, Сопротивление. Выдавала себя за эскобарку, и выдавала удачно. Огненная, как им присуще. Яркая. На неее хочется обернуться. В полумраке бала я рассмотрел ее, когдаподходил взглянуть на туристов поближе. Знаете, цеты выводили светящиеся в темноте цветы. Вот и она светилась. Правда как цветок, как тигровая лилия. Я запомнил ее, слишком красивую и слишком подозрительную. Подозрительными для меня, правда, были практически все чужаки и многие не чужаки.
Она называла себя Хелена Родригез.
А звали ее Эрика Радан.
Проходила по нашим ориентировкам. Идейная. Участница покушения на графа Форбаталя. Люблю таких - как на ладони. Честные враги. За их спиной обычно стоят менее честные, зато чаще выживающие. Такова жизнь, что ж. Их не предавали сознательно - просто фастпента делает чудеса при хорошем дознавателе. А Тумонен очень хороший.
С ней все ясно, и почему-то мне не хочется лекарственного растормаживания, неестественного потока слов, эйфории - я насмотрелся этого. С ней мне хочется просто говорить. И я говорю. Искренность вытягивает искренность - это работает именно так.
Но почему и я искреннее, чем должен был?
Она за Комарру. Я за Барраяр. Мы с разных сторон этого фронта.
Она потеряла отца. Я потерял брата. Солтисская бойня, но по-разному.
До войны она была офицером полиции. Я офицер МПВ. Мы собаки, натасканные вынюхивать, защищать своих и нападать на чужих.
Она не боится смерти - выгорела за годы Сопротивления. Я не боюсь смерти - пока я есть, смерти нет, когда смерть настанет - не будет меня. Мы по другую сторону смерти. Мы оба.
Три допроса. Только первый из них был нужен. Два последующих - просто разговоры. Потому что мне хотелось говорить с ней.
Я ни разу ее не коснулся. Даже обыскивал не я. Прикосновение в допросной - другое и для другого.
Я просто смотрю на нее, потому что знаю - кроме памяти мне ничего от нее не останется.
Три часа. Три допроса. От ненависти до любви.
- Что бы вы делали, если бы мы встретились при других обстоятельствах?
- Я женился бы на вас.
Я закрываю за собой дверь допросной и говорю Гришнову: "Вербовать бессмысленно. Только расстрел".
Когда я буду стрелять в нее, я убью что-то в себе.
Это мой долг.
Я люблю тебя, Эрика.
Мне жаль, что твой свет погас...
2. Графская, 4
... Я дописываю со слов Серга манифест, и моя рука задерживается, не отправляя - приказа еще нет. Минута до момента, когда мы из обычных сторонников непопулярной ныне на Барраяре партии превратимся в мятежников. Тишина особняка потрескивает, как перед грозой или ледоходом, коротко взрывается смехом, чуть преувеличенно громкими словами, и снова ставновится тишиной. Минута до войны.
Все здесь добровольно, и эта добровольность спаяла нас вокруг нашего императора сильней, чем любое принуждение. К нему подойдут не раньше, чем все мы будем мертвы, тяжело ранены или парализованы.
Мы все наверняка не слишком хорошие люди, но сейчас это неважно. Мы здесь за свою правду. За своего императора. За свободный и сильный Барраяр.
СБ успевает раньше. Это так смешно - в минуту последнего решения они уже успели написать о вооруженном мятеже сторонников Серга. Ну что - не будем разочаровывать? - смеется, кажется, Форбаталь.
Юлиан приносит весь арсенал из МПВ.
Мика Форратьер приводит Форберга. Они оба - не с нами, но с нами. Мы верим им сейчас, когда нервы натянуты до звона и обострено чутье. Сейчас сторонники на вес золота. Включая и тех, кто не встанет рядом с нами на баррикадах, но поможет после или подхватит наше дело, когда погибнем мы.
Получаем сообщение о Гришнова - он предупреждает о скором штурме. Еще один с нами, но не рядом. Спасибо, шеф - вот уж подхватил слово от Тумонена.
Баррикада. Разбираем оружие и рассыпаем патроны. Встаем так, чтобы закрывать императора. Шаги в коридоре. Начинается.
Они не предлагают нам сдаться. Это разумно. У нас то особое состояние, котрого не достигнешь алкоголем или наркотиками - состояние падения и полета разом. В нем хорошо смеяться и драться.
Мы кричим "За императора Серга! За Барраяр!" Они кричат "Бля, да их там много!" И мне кажется, это о многом говорит.
Россыпь коротких воспоминаний о тех, кто рядом.
... Доктор Форгрэм. в одной руке парализатор, в другой аптечка. Успевает оказывать помощь раненым, едва пригибаясь под выстрелами...
... Артур Формартел. Брат Серга. Стал лейтенантом пять часов назад. Лицо повзрослело, стало спокойным и отрешенным. Вот так ему выпало стать офицером. Боевое крещение...
... Арман Форбаталь. Мне кажется или он перестал заикаться? Он спокоен, как в Совете Графов при обсуждении какого-нибудь нужного вопроса. Едва ли не насвистывает. Выцеливает очень точно. Хищник...
... Марина. Волосы растрепались огненным ореолом. Самая быстрая. Пробегает под выстрелами, словно заговоренная, смеется, стреляет в ответ, поднимаясь в рост. Долго держится...
... Хью Тумонен. После Даниэллы он уже по ту сторону смерти. Кулон погибшей "королевы" поверх черного мундира. Воплощенный рубеж - как каменный...
... Виктория Форстил, гладкая прическа и черное платье. Собирает патроны, перекладывает их поудобнее. Наверно, так несуетно овдовевшие форледи обороняли замки от цетов...
... Ивон. Рыжий кот. У него даже сейчас кроткие невинные глаза...
... Юлиан Форвента. Самый близкий мне человек. Перезаряжает три автомата. Спокойный и собранный. Я еще успею утащить его раненого с линии огня...
И наш император - в нашем живом кольце.
Падая под выстрелами Эзара Форбарра, я еще не знаю, что Франческа Фортала спасет мне жизнь, и в этом ее правда и честь, спасать раненых не только победившей стороны. Что я никогда больше не увижу Форбаталя и Хью - они выберут смерть. Что Форберг спасет императора.
Что мы еще повоюем...
Бал (на нем мы работаем) - свадьба (на ней мы работаем) - совещание - разговор с вызванными мной туристами - оргия у Джеса (ура, я не работаю) - разборка с Эмилем Форвента - дальше не помню, наверно, заснул.
Утро (доброе утро, Мика звонит мне сказать, что Эмиль слил подробности вчерашней оргии в Таймс) - пришла бетанка, а я без штанов - короткий допрос Эмиля с помощью моего ремня (схватил что было, времени мало, у меня планерка) - собственно планерка - берем Влада Форборова, а я параллельно общаюсь с принцем и прочими нашими - допрос Влада - допрос Режвана-Витторио - допросы комаррских террористов (много, много эмоций) - а вот дальше все несется быстрее и быстрее. Нас слили с СБ, моя болезнь, Император забрал у нас Франческу Фортала, темп ускоряется, ускоряется, находим время писать в блог и пишем по очереди в Юлиановский - у нас похожий стиль. Погиб Джес... обнять и утешить Ивона... вотум недоверия Императору... теперь я знаю, кто развязал Солтисскую бойню... Серг император на два часа... покушение, Хью успевает найти противоядие за 6.5 минут... недоверие Сергу, Форкосиган регент... кульминация, бой на Графской, 4... камера СБ... и вдруг все. Все, игра окончена. Можно снять берет, распустить уставшие от тугого хвоста волосы, остаться в рубашке. Обниматься. Пить. Немного плакать - выходит напряжение. Снова обниматься. И снова.
Очень много что вспомнить. Очень ярко и сильно. Очень классные игроки.
Но два момента - самых крутых. И о них я хочу отдельно.
1. Между ненавистью и любовью
... Она - одна из группы, которую мы взяли полностью. Комаррианцы, Сопротивление. Выдавала себя за эскобарку, и выдавала удачно. Огненная, как им присуще. Яркая. На неее хочется обернуться. В полумраке бала я рассмотрел ее, когдаподходил взглянуть на туристов поближе. Знаете, цеты выводили светящиеся в темноте цветы. Вот и она светилась. Правда как цветок, как тигровая лилия. Я запомнил ее, слишком красивую и слишком подозрительную. Подозрительными для меня, правда, были практически все чужаки и многие не чужаки.
Она называла себя Хелена Родригез.
А звали ее Эрика Радан.
Проходила по нашим ориентировкам. Идейная. Участница покушения на графа Форбаталя. Люблю таких - как на ладони. Честные враги. За их спиной обычно стоят менее честные, зато чаще выживающие. Такова жизнь, что ж. Их не предавали сознательно - просто фастпента делает чудеса при хорошем дознавателе. А Тумонен очень хороший.
С ней все ясно, и почему-то мне не хочется лекарственного растормаживания, неестественного потока слов, эйфории - я насмотрелся этого. С ней мне хочется просто говорить. И я говорю. Искренность вытягивает искренность - это работает именно так.
Но почему и я искреннее, чем должен был?
Она за Комарру. Я за Барраяр. Мы с разных сторон этого фронта.
Она потеряла отца. Я потерял брата. Солтисская бойня, но по-разному.
До войны она была офицером полиции. Я офицер МПВ. Мы собаки, натасканные вынюхивать, защищать своих и нападать на чужих.
Она не боится смерти - выгорела за годы Сопротивления. Я не боюсь смерти - пока я есть, смерти нет, когда смерть настанет - не будет меня. Мы по другую сторону смерти. Мы оба.
Три допроса. Только первый из них был нужен. Два последующих - просто разговоры. Потому что мне хотелось говорить с ней.
Я ни разу ее не коснулся. Даже обыскивал не я. Прикосновение в допросной - другое и для другого.
Я просто смотрю на нее, потому что знаю - кроме памяти мне ничего от нее не останется.
Три часа. Три допроса. От ненависти до любви.
- Что бы вы делали, если бы мы встретились при других обстоятельствах?
- Я женился бы на вас.
Я закрываю за собой дверь допросной и говорю Гришнову: "Вербовать бессмысленно. Только расстрел".
Когда я буду стрелять в нее, я убью что-то в себе.
Это мой долг.
Я люблю тебя, Эрика.
Мне жаль, что твой свет погас...
2. Графская, 4
... Я дописываю со слов Серга манифест, и моя рука задерживается, не отправляя - приказа еще нет. Минута до момента, когда мы из обычных сторонников непопулярной ныне на Барраяре партии превратимся в мятежников. Тишина особняка потрескивает, как перед грозой или ледоходом, коротко взрывается смехом, чуть преувеличенно громкими словами, и снова ставновится тишиной. Минута до войны.
Все здесь добровольно, и эта добровольность спаяла нас вокруг нашего императора сильней, чем любое принуждение. К нему подойдут не раньше, чем все мы будем мертвы, тяжело ранены или парализованы.
Мы все наверняка не слишком хорошие люди, но сейчас это неважно. Мы здесь за свою правду. За своего императора. За свободный и сильный Барраяр.
СБ успевает раньше. Это так смешно - в минуту последнего решения они уже успели написать о вооруженном мятеже сторонников Серга. Ну что - не будем разочаровывать? - смеется, кажется, Форбаталь.
Юлиан приносит весь арсенал из МПВ.
Мика Форратьер приводит Форберга. Они оба - не с нами, но с нами. Мы верим им сейчас, когда нервы натянуты до звона и обострено чутье. Сейчас сторонники на вес золота. Включая и тех, кто не встанет рядом с нами на баррикадах, но поможет после или подхватит наше дело, когда погибнем мы.
Получаем сообщение о Гришнова - он предупреждает о скором штурме. Еще один с нами, но не рядом. Спасибо, шеф - вот уж подхватил слово от Тумонена.
Баррикада. Разбираем оружие и рассыпаем патроны. Встаем так, чтобы закрывать императора. Шаги в коридоре. Начинается.
Они не предлагают нам сдаться. Это разумно. У нас то особое состояние, котрого не достигнешь алкоголем или наркотиками - состояние падения и полета разом. В нем хорошо смеяться и драться.
Мы кричим "За императора Серга! За Барраяр!" Они кричат "Бля, да их там много!" И мне кажется, это о многом говорит.
Россыпь коротких воспоминаний о тех, кто рядом.
... Доктор Форгрэм. в одной руке парализатор, в другой аптечка. Успевает оказывать помощь раненым, едва пригибаясь под выстрелами...
... Артур Формартел. Брат Серга. Стал лейтенантом пять часов назад. Лицо повзрослело, стало спокойным и отрешенным. Вот так ему выпало стать офицером. Боевое крещение...
... Арман Форбаталь. Мне кажется или он перестал заикаться? Он спокоен, как в Совете Графов при обсуждении какого-нибудь нужного вопроса. Едва ли не насвистывает. Выцеливает очень точно. Хищник...
... Марина. Волосы растрепались огненным ореолом. Самая быстрая. Пробегает под выстрелами, словно заговоренная, смеется, стреляет в ответ, поднимаясь в рост. Долго держится...
... Хью Тумонен. После Даниэллы он уже по ту сторону смерти. Кулон погибшей "королевы" поверх черного мундира. Воплощенный рубеж - как каменный...
... Виктория Форстил, гладкая прическа и черное платье. Собирает патроны, перекладывает их поудобнее. Наверно, так несуетно овдовевшие форледи обороняли замки от цетов...
... Ивон. Рыжий кот. У него даже сейчас кроткие невинные глаза...
... Юлиан Форвента. Самый близкий мне человек. Перезаряжает три автомата. Спокойный и собранный. Я еще успею утащить его раненого с линии огня...
И наш император - в нашем живом кольце.
Падая под выстрелами Эзара Форбарра, я еще не знаю, что Франческа Фортала спасет мне жизнь, и в этом ее правда и честь, спасать раненых не только победившей стороны. Что я никогда больше не увижу Форбаталя и Хью - они выберут смерть. Что Форберг спасет императора.
Что мы еще повоюем...
-
-
13.05.2017 в 15:25-
-
13.05.2017 в 16:05-
-
13.05.2017 в 16:13-
-
13.05.2017 в 18:32Не устану Вам повторять "спасибо,полковник".
-
-
13.05.2017 в 19:46-
-
13.05.2017 в 19:47-
-
13.05.2017 в 19:48Взаимное спасибо. Так прекрасно, когда взлетают такие вещи без всяких предварительных договоренностей - просто по взгляду.
-
-
13.05.2017 в 19:53-
-
13.05.2017 в 20:10-
-
13.05.2017 в 21:50-
-
13.05.2017 в 22:04-
-
14.05.2017 в 12:04Yu_aka_Shu, не просто же так Витторио бегал к Эзару на аудиенции! Приказ.
-
-
15.05.2017 в 09:31-
-
16.05.2017 в 00:10Luis Alvaro, извольте жить и мстить. И сражаться за Императора и Барраяр.
-
-
16.05.2017 в 00:45-
-
16.05.2017 в 09:56-
-
20.05.2017 в 04:03Мы кричим "За императора Серга! За Барраяр!" Они кричат "Бля, да их там много!"
Да. чёрт возьми, да.)
Повоюйте за нас за всех.